Немного поутих хайп вокруг заявления Киселева о памятнике Краснову, и настало время для анализа. Впрочем, Киселев снова порадовал общественность своим очередным заявлением.
Он сказал, что вовсе не имел в виду установку памятника именно ему, а просто призвал «ставить памятники разным людям». На портале газета.ру читаем его слова: «Идея была не в том, чтобы поставить памятник Краснову. Все фигуры, которые были названы, — они названы условно. Нужно ставить памятники совершенно разным людям. Нам нужно единое общество, которые бы признало, что люди разных масштабов и разных идей составляют смысл нашей общей культуры. Это как блюдо: есть соленое, есть горькое, есть острое. Наша культура – это единое блюдо из разных компонентов». Итак, выходит, что наш замечательный ведущий просто предлагает сделать из нашей истории и нашей памяти некий неудобоваримый солено-горько-острый кисель, намешав туда все подряд и поставив условные памятники самым разным людям, разных масштабов и идей, например, условному Краснову или, скажем, условному Гитлеру.
Да, Дмитрий Константинович, мы уже поняли, что это был у вас не призыв зиговать, а, скажем, небольшой обосрамс, и мы еще это рассмотрим. Но сначала, для тех, кто в танке, проведем небольшой экскурс по теме, чтобы было понятно, из-за чего вообще столь мощный резонанс.
Для начала рассмотрим, а кто такой вообще этот ваш Краснов. Царский офицер, имел звание генерала. Во время двоевластия при Временном правительстве был арестован за участие в корниловском мятеже, но вскоре отпущен. Когда большевики взяли власть в Петрограде, а Керенский бежал, Краснов и Керенский, находясь в Пскове, тихонько вывели из него примерно семьсот оставшихся верными временному правительству людей. Вот что писал сам Краснов: «Месяц таинственным лукавым светом заливал улицы старого Пскова. Романтическим средневековьем веяло от крутых стен и узких проулков. Мы шли с полковником Поповым пешком, чтобы не привлекать внимание автомобилем. Шли как заговорщики… Да по существу мы и были заговорщиками – двумя мушкетерами средневекового романа… Искали долго… Наконец, скорее по догадке, усмотревши в одном доме два освещенных окна во втором этаже, завернули в него и нашли много неспящих людей, суету, суматоху, бестолочь, воспаленные глаза, бледные лица, квартиру, перевернутую вверх дном, и самого Керенского».
На стороне контрреволюции оказались только неполные десять сотен самых реакционных казаков из 9 и 10 полков. С этой могучей ордой господам заговорщикам пришлось спешно, но тихо покинуть Псков, чтобы не быть пойманными революционно настроенными солдатами гарнизона. После чего Керенский радостно назначил Краснова «командующим армией, идущей на Петроград». Сам Краснов это назвал «игрой в солдатики». Солдатиков, правда, позже набралось чуть больше, присоединились юнкера из занятой 27 октября 1917 г Гатчины, некоторые другие казаки и просто случайные проходимцы. Таким образом, контрреволюционеры набрали 5 тысяч человек и артиллерию, и этими силами заняли Царское Село 28 октября.
В самом Питере Краснов и Керенский снюхались с контрреволюционно настроенными меньшевиками, эсерами, монархистами, кадетами, готовившими мятеж, который большевикам удалось раскрыть и пресечь. Под руководством Ленина и Троцкого военно-революционный комитет создал штаб по защите столицы, которому удалось мобилизовать большие силы рабочих, солдат и матросов. Под Пулковскими высотами продвижение контрреволюционеров было остановлено, а сами они понесли большие потери.
Оказавшись в незавидном положении, Керенский затребовал переговоры, в том числе, договорившись с контрреволюционным союзом Викжель, который пообещал надавить на большевиков всеобщей забастовкой железнодорожников, требуя вхождение в советы и правительство представителей «других социалистических партий». Все мы помним, что Керенский «тоже социалист». Большевики не купились на переговоры, потому что несостоятельность Керенского была всем ясна, и армии у него, достаточной для взятия власти, по сути, не было. В итоге уже к вечеру 30 октября Царское Село было большевиками освобождено, контрреволюционные элементы разбежались, в том числе, бежал и Керенский, переодевшись, как он сам писал, «в нелепую одежду». А генерал Краснов был арестован.
Кровавые большевики вскоре отпустили Краснова под «честное слово офицера» не выступать против советской власти и не устраивать мятежей. Разумеется, слова тот не сдержал, тайно уехал на Дон, где встречался с Калединым, Деникиным, Корниловым и рядом других контрреволюционеров. Туда же стягивались контрреволюционно настроенные казаки из Петрограда. Мятеж на Дону сорвался, потому что низы казачества его не поддержали, и Каледин, не видя возможности продолжать борьбу, 29 января 1918 года застрелился. Корнилов бежал на Кубань, а Краснов некоторое время скрывался.
Наконец, верхушке казачества удалось снова произвести мятеж, и Краснов был избран белогвардейским «Кругом спасения Дона» атаманом так называемого «Всевеликого войска донского».
Сам Краснов, много позже, когда его судили, заявил на советском суде: «Я призвал казачество к организованной борьбе с большевиками, заявляя, что у Дона не может быть иного выхода, как сплотиться со всеми контрреволюционными силами и повести решительную борьбу против Советской власти. Уже тогда я поставил перед «Кругом» вопрос о расчленении Советской России и создании на Дону самостоятельного государства, впоследствии получившего название «Всевеликое войско донское», со старыми законами и укладами.»
Видя возможность стать местным царьком, Краснов связался с немцами, договорился с ними о прекращении войны и начал вынашивать планы создания вассального государства на юге России, зависимого от Берлина. Наш чудесный «патриот» позже говорил на суде:
«Я отправил Вильгельму II совершенно секретное письмо, в котором приветствовал его императорское величество как могущественного монарха Германии и доводил до сведения о том, что при непосредственной поддержке Германии борьба с большевиками на Дону приближается к концу. В своем письме я просил Вильгельма содействовать мне в расчленении Советской России и присоединении к возглавляемому мною государству «Всевеликому войску донскому» русских городов: Таганрога, Камышина, Царицына, Воронежа и железнодорожных станций Лиски и Поворино. Я информировал немцев, что заключил договор с главами [101] Астраханской и Кубанской областей князем Тундутопым и полковником Филимоновым о том, что после победы сил контрреволюции на территории России образуется федерация под именем «Доно-Кавказского союза», в которую должны войти державы: «Всевеликое войско донское», Астраханское войско с Калмыкией, Ставропольская, Кубанская области и Северный Кавказ.
Германских руководителей я просил усилить мне помощь вооружением, инженерным имуществом, построить на Дону орудийный, оружейный, снарядный и патронный заводы… Я обязался предоставить Вильгельму II полное право в вывозе с Дона в Германию продукции сельского хозяйства, кожевенных товаров, шерсти, рыбы, жиров, скота и лошадей. Я предоставлял также право германским промышленникам на помещение своих капиталов в донские промышленные и торговые предприятия и эксплуатацию водных и иных путей сообщения».
Мы знаем из истории, что планам Краснова не суждено было сбыться. Красные разгромили и его, снабжаемого немцами, и Деникина, снабжаемого Антантой, и грабителя-мародера Шкуро и прочих, освободив Кубань, Дон и Украину. Контрреволюционные элементы бежали и продолжили борьбу с советской властью уже из-за границы, создав военизированные организации, готовившие новую интервенцию.
Во время подъема фашизма в ряде стран Европы наш воспетый Киселевым «условный мушкетер» Краснов увидел в фашизме силу, способную уничтожить коммунистов. По приходу к власти в Германии гитлеровцев Краснов стал их верным союзником. Белоказаки убивали и грабили мирных граждан в Югославии под видом «борьбы с партизанами». Готовили шпионов и диверсантов для засылки на территорию Советского Союза.
Во время Великой Отечественной войны Краснов активно участвовал в идеологической обработке населения, в административной работе оккупантов, в организации и управлении «казачьего стана», производившего карательные выступления против партизан на территории оккупированных Белоруссии и Украины. С 1943 года Краснов делает неплохую карьеру, занимает пост начальника Главного управления казачьих войск Имперского министерства восточных оккупированных территорий Германии, и параллельно сотрудничает с коллаборационистской газетой «За родину». Зверства, производимые белоказаками на службе нацистов, поражали порой даже самых отъявленных немецких нацистских негодяев.
Когда Вермахт был выбит с территории Советского союза, войска «казачьего стана» были переведены на север Италии, где также зверски убивали итальянских партизан-коммунистов. Сам Краснов бежал на территорию Северной Италии, чтобы не попасть в плен к советским войскам, и в 1945 году предлагал свои услуги по борьбе с коммунизмом англичанам, которые, впрочем, побрезговали с ним связываться, так как тот длительное время с 1918 года сотрудничал с немцами.
В конце мая 1945 года англичане передали Краснова советской администрации, и тот был этапирован в Москву. Решением суда 1947 года Краснов и ряд других пособников нацизма были повешены. 17 января 1947 года в газете «Правда» было напечатано сообщение: «Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела дело по обвинению арестованных агентов германской разведки, главарей вооруженных белогвардейских частей в период гражданской войны атамана Краснова П. П., генерал-лейтенанта белой армии Шкуро А. Г., командира «дикой дивизии» генерал-майора белой армии князя Султана-Гирея Клыча, генерал-майоров белой армии Краснова С. II. и Доманова Т. И., а также генерал-лейтенанта германской армии эсэсовца фон Панвица в том, что по заданию германской разведки они в период Отечественной войны вели посредством сформированных ими белогвардейских отрядов вооруженную борьбу против Советского Союза и проводили против него шпионско-диверсионную и террористическую работу…»
Такой вот замечательный условный человек, о необходимости условного памятника которому заявил наш замечательный телеведущий Киселев, к слову, видим, не владеющий информацией, ведь памятники Краснову таки ставились. Вначале в 1994 году реакционные круги установили памятную доску на территории храма Всех Святых в Москве. Доска была посвящена «Воинам русского общевоинского союза, русского корпуса, казачьего стана, казакам 15 казачьего кавалерийского корпуса СС, павшим за веру и отечество». Доска просуществовала 13 лет, но была разбита неизвестными лицами накануне Дня Победы в 2007 году. В 2014 году была установлена новая памятная доска на месте разбитой, и там вновь фигурировали имена, в том числе, нацистских пособников Краснова и Шкуро.
А вот что пишет Википедия о другом памятнике: 4 августа 2006 года в станице Еланской Шолоховского района Ростовской области, на территории одного частного дома состоялось торжественное открытие мемориального комплекса, посвящённого памяти донских казаков, погибших в борьбе против Советской власти, в том числе воевавших на стороне Гитлера. В центре мемориала стоит большая бронзовая фигура последнего атамана Донского войска Петра Краснова. На открытии, как это ни удивительно, присутствовали члены администрации Ростовской области, деятели Русской православной церкви и множество казаков, в том числе ветераны казачьих частей вермахта.
Самое забавное, что, помимо этого мемориала, мы имеем в ряде ростовских школ памятные уголки, посвященные этим самым казакам-коллаборационистам. И это проводится в рамках (ВНИМАНИЕ!) патриотического воспитания учащейся молодежи. Законность всех этих действий весьма сомнительна, так как для увековечивания памяти того же Краснова его вначале нужно хотя бы реабилитировать, а ведь напомним, что казнен он был именно за измену Родине. Были многочисленные попытки реабилитировать Краснова сотоварищи, в том числе, и во время ельцинского неолиберального шизобесия, и во время путинской «стабильности», но все они заканчивались ничем, суд всегда подтверждал, что осуждены эти люди справедливо. Следовательно, памятники реакционеры устанавливают преступникам и врагам России.
Мы можем предположить, что Киселев не знал всех этих фактов, когда ляпнул что-то про установку памятников. Позже он пояснил, что вовсе не это имел в виду, что понимать надо не буквально. Ну, пусть. Даже в этом случае Киселев выступил как типичный интеллигентский моралист-примиренец, пожелавший из мёда и дёгтя создать некий горько-сладко-кисло-солено-острый кисель. Берем условно памятники Ленину, Троцкому, Сталину, Гитлеру, Колчаку, Ельцину и Путину, а затем создаем из них некий химерический ансамбль во имя всенародного единства и примирения. Что ж, именно про таких людей писал Троцкий в своей книге «Их мораль и наша»:
«Темный крестьянин или лавочник, если он, не понимая ни происхождения ни смысла борьбы между пролетариатом и буржуазией, оказывается меж двух огней, будет с одинаковой ненавистью относиться к обоим воюющим лагерям. А что такое все эти демократические моралисты? Идеологи промежуточных слоев, попавших или боящихся попасть меж двух огней. Главные черты пророков этого типа: чуждость великим историческим движениям, заскорузлый консерватизм мышления, самодовольство ограниченности и примитивнейшая политическая трусость. Моралисты больше всего хотят, чтоб история оставила их в покое, с их книжками, журнальчиками, подписчиками, здравым смыслом и нравственными прописями. Но история не оставляет их в покое. То слева, то справа она наносит им тумаки. Ясно: революция и реакция, царизм и большевизм, коммунизм и фашизм, сталинизм и троцкизм — все это двойники. Кто сомневается, может прощупать симметричные шишки на черепе самих моралистов, с правой и с левой стороны.»
И шишка справа тоже имеется. Открываем паблик «Декоммунизации» и читаем о том, как «совок Киселев расхваливает Ленина». Вот, собственно, текст оттуда целиком:
Как ещё можно сомневаться в советском происхождении сегодняшней власти в России, вот их главный пропагандист заявил, что нам нужно смириться со всеми преступлениями совершенными коммунистами против нашего народа, а все преступления Ленина сглаживаются тем, что он был «романтиком» и «хотел как лучше»:
«Телеведущий и журналист Дмитрий Киселев считает, что россиянам не стоит стыдиться Владимира Ленина, а его энергию следует использовать в настоящем, как это делают жители Франции и Китая, с таким заявлением он выступил в авторской программе «Вести недели» на телеканале «Россия 1».
«Двадцать второго апреля исполнилось 150 лет со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Ленин — воистину один из самых мощных персонажей отечественной истории. Так можно оценить масштаб деятельности Ленина», — сказал Киселев.
Ленин, по мнению Киселева, был искренен в стремлении переустроить жизнь всего человечества, начав с России. При этом жизненный уклад в России «был столь заскорузлым и отсталым, что прям толкал именно на радикальные перемены».
«Хотел ли он, как лучше? Да, хотел. На мой взгляд, его вулканической энергией и недюжинным интеллектом, безусловной харизмой двигал романтический порыв. Он, словно любовник, действовал в состоянии аффекта», — считает журналист.
Впрочем, как утверждает Киселев, следует признать, что Ленин совершал преступления — и совершал массово.
«Ленинская система ценностей стала главной, безусловной в СССР. <…> Осудить же все советское сегодня мы не в силах, да и не стоит этого делать. Размышлять, что было бы, если бы? Тоже нет смысла. Придется жить с фактом Ленина в нашей истории и фактом СССР. Наш Ленин. И наш СССР. Отказаться нельзя. Ленин — исторический факт. Можно лишь принять», — заявил телеведущий.
На вопрос о том, как относиться к Ленину, Киселев утверждает: стыдиться уж точно не надо.
«И не надо делать вид, что Ленина у нас не было. Пусть Мавзолей останется Мавзолеем — как факт из прошлого. Надо отсортировать составляющие ленинского вклада в нашу историю. Жертв — оплакать. Силу романтического порыва к светлому — да, с учетом тяжелого опыта, но все же — суметь конвертировать в энергию сегодняшнего дня на поколения вперед. Французы романтизируют свою кровавую революцию, а лозунг «Свобода. Равенство. Братство» — до сих пор на здании каждой городской мэрии», — сказал Киселев.
Журналист отметил, что для китайцев за все пять тысяч лет их цивилизации не было ни одного плохого правителя, в каждом они находят позитивный мотив, признавая и ошибки.
«На Мао кровушки уж несопоставимо больше, чем на Ленине, но он официально на 70 процентов хорош, а плох — лишь на 30 процентов. Да, считают китайцы, ошибки у Мао были, но вождь в самые трудные годы распада и нищеты указал Китаю высокое предназначение страны: стать мировым лидером. И мобилизовал народ на решение этой задачи», — добавил Киселев.» КОНЕЦ ЦИТАТЫ.
Итак, буржуазный моралист Киселев решил подыграть «и нашим, и вашим», и левым, и правым, и продвинуть свою моралистскую позицию. И в итоге словил, как и предупреждал Троцкий, классические шишки как слева, так и справа, что доказывает невозможность примирения в классовой борьбе, которая будет продолжаться и продолжаться, и у нее есть только два возможных исхода. Либо взбесившиеся буржуи уничтожат все человечество на планете (и себя самих в том числе) каким-либо мощным оружием, вроде ядерного, химического или биологического, или рабочий класс возьмет власть и собственность в свои руки, а буржуазию уничтожит как класс, построив справедливое бесклассовое общество всеобщего достатка. Нет и не может быть никакого «третьего пути», и все попытки стоящих посередине этой борьбы будут неизменно заканчиваться очередными обосрамсами и шишками как в левой, так и в правой частях головы.
Безусловно, для человечества в целом второй исход с упразднением буржуазной власти, собственности и самого класса буржуазии предпочтительнее тотального самоуничтожения. Поэтому предлагаем не слушать ни правых пропагандистов, ни находящихся «по центру» демагогов Киселевых. Вместо этого куда логичнее рассмотреть возможность сотрудничества с выразителем интересов пролетариата – с Революционной Рабочей Партией. В том числе, друзья, вы можете нам посильно помочь, например, поставив лайк и поделившись этой статьей с друзьями. Всего хорошего.
Андрей Бурма