Год. Целый год без сколько-нибудь значимых массовых мероприятий, за исключением, конечно, Хабаровска, беспорядков в Осетии и ряда не очень больших региональных митингов, приуроченных к проходившим в сентябре выборам. Политический ледниковый период, в контексте которого нам всё страннее становится наблюдать новости о массовых протестах по всему миру, как будто это происходит где-то в параллельной вселенной, а скованная антивирусными ограничениями и агонизирующая от кризиса Россия существует где-то в своей.
Вместе с тем всё это время мы с тоской наблюдали, как единственная сила, у которой есть ресурсы и влияние, чтобы переломить такое положение дел — КПРФ — отсиживалась по домам даже на самые знаковые даты, изредко удовлетворяясь возложениями цветов к очередному памятнику. Дошло до того, что 7-го ноября, в годовщину Революции, РРП была единственной организацией, которая объявила мобилизацию на улицы.
И среди всего этого тихого безобразия совершенно, казалось бы, проходное мероприятие по довольно неоднозначной тематике, пускай даже и под эгидой КПРФ, чуть не превратилось в столкновения с полицией и стало самым крупным мероприятием в Москве за весь год. 21-го октября на Гагаринской площади прошла «встреча с депутатами» КПРФ против дистанционного образования. И в этой «встрече» высвечены все нынешние актуальные политические тенденции и классовые отношения.
Несмотря на официальное название, «встреча с депутатом» быстро превратилась в самый настоящий митинг с трибуной, звукоусилением, и всем тем, что так настойчиво власть пытается запрещать и заставляет обычно «санкционировать». Да и тематика, не смотря на официально провозглашенную, быстро ушла в сторону неравенства, кризиса и войны с правительством. «В 41 году враг стоял в двадцати километрах от Москвы, сейчас он стоит в её центре!…» — аплодисменты заглушают выступающую, а вместе с ней полицейские причитания где-то на фоне: «граждане, ваше мероприятие нарушает закон о проведении…» — примерно в этот момент ты понимаешь, что этот сход имеет чуточку большее значение, чем кажется, вероятно, даже его участникам.
Митинг показал, что у кого массы, тот и власть. Теоретическое утверждение на реальном примере получило проверку и подтверждение опытом. Собрание из двух тысяч трудящихся (цифра совсем маленькая в абсолютном масштабе, но гигантская относительно всей прошлой общественной жизни в Москве), оказалось достаточно организованным, чтобы встать в живую цепь. И полиция оказалась бессильна уже против такого маленького митинга! В какой-то момент правонарушители пытались прорваться к сцене и сорвать мероприятие. Но они быстро встали перед выбором – или терпеть, признавая себя бессильными перед рабочим митингом, или драться, рискуя получить по голове и попутно вызвать гнев всей промышленной Москвы, да и России в целом. И полиция выбрала терпеть, стоять в сторонке и дать несогласованному митингу идти своим чередом. Это ярчайшая иллюстрация принципа – у кого массы, у кого организация, тот и представляет реальную силу на улице. И в этом смысле любое мелкое рабочее мероприятие всегда будет стоять на порядок выше любых либеральных несанкцев, за разгоны и репрессии которых власть не получает никаких последствий.
Каждому трудящемуся необходимо запомнить опыт митинга на Гагаринской площади. Потому что стало очевидно, что когда рабочий класс организованно выходит на площадь, то он способен завоевать себе какую угодно легальность и свести на нет какие угодно драконовские законы о публичных выступлениях. Потому что рабочие массы – это сила, с которой необходимо считаться. Столкновение с ней обязательно встретит суровый отпор и обязательно будет иметь грозные политические последствия. И поэтому любой местный начальник полиции тысячу раз подумает, прежде чем решиться лезть в драку с рабочими. 90-ые уже всеми забылись, но сейчас, через новые события, наука уличной политики снова прокладывает себе путь. Таким образом в долгосрочной перспективе нас ожидает разворот на 180 градусов — свобода лишь на бумаге превратится в несвободу лишь на бумаге. И мероприятия будут «санкционироваться» силой и решительностью их участников, а не буржуазией. Рабочий митинг в самом сердце российского капитализма – еще один знак разгорающейся революционной эпохи. Фабричная и заводская Москва слишком долго отмалчивалась. И сейчас этому молчанию приходит конец.
А что же КПРФ? Пассивность и тишина не прибавляют политических очков и даже наоборот — весьма их сокращают. Поэтому выбраться на улицу хотя бы и по такому поводу было для КПРФ жизненно необходимо, ведь выборы 21 года не за горами, а недовольство всё растет и на эти потребности необходимо отвечать. Достоинством КПРФ в этом отношение стоит признать то, что в отличие от того же Навального и иной либеральной оппозиции, они способны не теряться и справляться с той волной активности масс, которую сами же и вызывают. Но что случится с ними, когда лозунги и требования масс перерастут в настоящее действие? Этого мы знать наверняка не можем, однако опыт 96-го года с фактической передачей Зюгановым власти Ельцину дает определенную подсказку.
Что же до Революционной Рабочей Партии, сейчас нам как никогда важно держать руку на пульсе. Предугадать где и по какому поводу случится новый социальный взрыв и до каких масштабов разрастется очередной «протест против повышения цен на проезд» просто невозможно, что требует от нас упрочнять нашу связь с рабочим классом, дабы иметь возможность первыми узнавать о его чаяниях и быть его революционным руководством. Мы не можем рассчитывать ни на что, кроме собственной активности и решимости.
Михаил Комраков
